40 + 40 ИЛИ КАК НЕ ПОТЕРЯТЬ СЕБЯ

• Prev
• 1 of 3
• Next

Каждый автор, приступающий к сбору материала для предстоящего интервью, мечтает выдать хоть какую-то интрижку, заморочку, выискать вопросы, претендующие на сенсацию, докопаться до фактов, способных дополнительно просветить читателя о персоне, ставшей объектом живого разговора, беседы с целью последующего изложения её содержания в СМИ.

Понятное дело, что объектами интервью, как правило, становятся люди либо публичные, либо имеющие широкий общественный интерес, либо те, представление которых связано с теми или иными рекламными целями, коммерческой необходимостью и т.д. Настоящее интервью не имеет ни к одной из трёх названных причин никакого отношения, ни одним боком. Так в чём же дело?

Речь идёт об Эдуарде (Юрий) Абрамовиче Пинхасове. И если я посмел изначально охарактеризовать его авансом как удивительного человека, то у читателя не может не возникнуть вопрос, какие у меня основания на столь интригующую оценку моего героя, чем он привлёк моё внимание. Формальной причиной для этого интервью, идея которого витала у меня в голове уже достаточно длительное время, стала просто-напросто знаменательтная дата: Эдуард Абрамович – 25 сентября с.г. пересекает 80-летний рубеж.

И хотя по американским меркам этот возраст не ахти какой, так – лишь юность старости или наступившего почтенного, солидного времени, кому как слышится, тем не менее грань, мимо которой не пройдешь. Тем более для Эдуарда эта веха, как я его понял, знаменательна, с большим поддекстом.

Э.П. (с присущей ему основательностью и неспешностью речи вводит меня в курс дела):–Эти 80 лет для меня условно разделены на два одинаковых отрезка. Первые сорок лет я провёл в Союзе: школа, институт, начальная стадия построения своей карьеры. Второе сорокалетие оказалось связанным с Америкой и не только, а фактически, со всем миром: так сложилась ситуация, если хотите, распорядилась судьба. И, конечно, второй период оказался несравнимо более сложным и физически, и морально, но, вне всякого сомнения, многократно продуктивнее.

В.К.: – Насколько мне известно, причём не понаслышке, ибо наша жизнь в Ташкенте с раннего детства текла как бы параллельно: вы, без преувеличения, были баловнем судьбы. Родились в семье, где высоко ценилось и почиталось серьёзное образование и делалось всё для того, чтобы четверо сыновей Абрама Нисановича и Фриды Юрьевны пошли именно по данному пути.

Э.А.: – Тут спора быть не может. Позиция отца в этом вопросе была однозначна. И он, и его брат Рахмин Нисанович, светлая им память, в начале 30-х годов прошлого века уже имели высшее образование. Отец наш к тому же получил высокое звание «Заслуженный экономист Узбекистана».

Мой старший брат Роберт в середине 50-х поступил, несмотря на колоссальный конкурс, в мединститут. Я же избрал Ташкентский электротехнический институт связи, открывшийся в республике годом раньше, и стал студентом его второго набора, который окончил в 1962 г. Выбор мой был отнюдь не случайным, поскольку этот молодой вуз по своей структуре и целевому назначению в значительной степени соответствовал моим наклонностям, природным задаткам, складу характера и, если хотите, видению своего будущего.

Если иметь в виду, что мои первые самостоятельные шаги после окончания вуза начались в таких известных по тому времени научных учреждениях как Ташкентский Физико-технический институт и продолжались впоследствии в Институте Электроники Академии Наук Узбекистана, то вы правы: то была колоссальная удача и меня смело можно причислить к сонму баловней судьбы.

В.К.: – Видимо не только поэтому. В каком году и где Вы защитили кандидатскую диссертацию и с какой тематикой она была связана?

Э.П.: – Диссертацию мне удалось защитить под грифом «секретно» в возрасте 31-го года в 1969 г. в Москве по теме «Получение воды и кислорода из аналогов лунных пород», которая вписывалась во всесоюзную тематику, связанную, прежде всего, с проблемами освоения космического пространства, что на тот период рассматривалось как особо ценное и значимое с точки зрения общегосударственных интересов направление.

В.К.: – Ещё бы, ведь поднятая Вами проблема фактически заимствована из Библии, где речь шла о том как Моше, ударив посохом по скале, извлёк из неё воду. Так что здесь всё сходится.

Э.П.: – Признаюсь вам откровенно, как мне кажется с высоты сегодяшнего времени, когда и Союз остался далеко позади, и в Америке уже пройдена огромная и не самая лёгкая часть пути, к числу баловней судьбы меня, тем не менее, следует отнести по другой причине. Мне с первого дня восхождения по крутой лестнице деловой карьеры чертовски, фантастично, непостижимо везло на людей, с которыми приходилось работать, общаться, дружить, совместно искать ответы на возникающие вопросы. Назову лишь двух. Это, прежде всего, Моисей Юдович Борухов, доктор технических наук, профессор, прекрасный организатор, тонкий дипломат, талантливый ученый, который, помимо всего, давал блестящие уроки жизни, оставшиеся в моей памяти навечно.

Не могу не вспомнить в данной связи и Альберта Ягудаева – друга, коллегу, единомышленника, при участием которого было сделано очень много полезных, получивших всесоюзное признание открытий в различных прикладных направлениях.

Всё это давало нам возможность для активного сотрудничества с учеными в смежных областях по всему Союзу, открывало двери очень многих высоких кабинетов, включая академика Сергея Королёва, участие во всесоюзных и международных конференциях, приоритетное финансирование, растущий авторитет в Ташкенте и Москве. Жизнь, как говорится, раскрывала свои доброжелательные объятия, становилась всё более и более многообещающей.

В.К. – И тем не менее, в конце 1978 г. вы решаете открыть новую страницу своей жизни и покидаете Союз. Наверняка это решение было принято не в одночасье, а в результате долгих раздумий. И всё же, что Вас побудило столь круто изменить и даже разрушить, что было достигнуто и в плане карьерном, к тому же оставить родителей, братьев, с которыми Вы всегда были очень близки?

Э.П.: – Не вдаваясь в детали, замечу, что основные причины тому были две: семейная и всё более и более зревшее понимание, что успешное движение вверх по карьерной лестнице в Союзе – сущий мираж, самообман, что безраздельно господствующая в стране советская командно-административная система не способна на серьёзное созидание, что в любой момент она может уничтожить каждого, кто вызывет у неё сомнение в своей лояльности. К тому же сильное влияние на меня оказывал отец, безвинно пострадавший в 1938 г. как «враг народа», оказавшийся в застенках советской тайной полиции, но, к счастью, спустя некоторое время реабилитированный за недостаточностью улик. Хотя и он, и мама сильно страдали из-за вероятности моего отъезда из страны, решение родителей было однозначное: «Уезжай, здесь будущего с учетом длительной перспективы быть не может и каждый упущенный день опасен роковыми последствиями».

Несмотря на всю неподъёмную тяжесть эмоциональной нагрузки, выпавшей на долю моих родителей и братьев, окончательный выбор был сделан и в начале 1979 г. после недолгого пребывания в Австрии и Италии моя семья переступила порог Америки, осев в Нью-Йорке.

В.К.: – Как встретила Вас столица мира?

Э.П.: – Думаю, что так же, как и всех прочих иммигрантов, оказавшихся в этой очень не простой, жесткой, очень своеобразной и в то же самое время доброжелательной стране. Я прекрасно осознавал, что рассчитывать мне здесь не на кого, а семью кормить нужно. Вокруг ни одного знакомого лица, не говоря уже о друзьях, ни языка, всё чужое, не понятное.

Особенно угнетало отсутствие языка: такое ощущение, что тело охватила немота и глухота. Познавать пришлось всё: и тележку с сосисками и кофе, и кар-сервис, и многое другое. Как-то мою машину, аккуратно припаркованную на обочине дороги, заблокировал на дабл паркинге чей-то автомобиль. Жду десять минут, пятнадцать, час, сигналю, выскакиваю поминутно из машины, хоть встань и вой на луну, которая успела появиться на небосклоне. Вечернее время самое ходовое для таксистов, а я стою и стою по милости какого-то, мягко выражаясь, несмышлёныша или... Да если бы только это! Ведь миллионы других, включая бытовые проблемы, к тому же в голове постоянно сидит мысль о былом, о возможности найти применение своему прежнему опыту, знаниям, квалификации, наработанным в той стране.

Словно навязчивая идея, она опутовала извилины головного мозга, буквально терроризируя их, особенно по ночам, лишая сна и покоя. Следствием этих бдений становилась зарождающееся чувство злости на самого себя: неужели нужно было ради сосисочного бизнеса и кар-сервиса ехать за тридевять земель фактически в никуда. Но именно это самоедство, набирающее обороты, удесятеряло силы, кричало поминутно: «Только вперёд, только не опускать руки, драться, искать, карабкаться – иначе упадёшь, а подняться не сможешь, окончательно потеряешь себя».

В.К.: – Как Вам удалось поймать, в конце концов, ту самую золотую рыбку, которая открыла Вам дорогу в большую науку и большой бизнес, с чего всё началось? Когда и в силу каких причин произошёл перелом?

Э.П.: – Поверьте, чудес не было, неожиданностей тоже: всё очень просто и даже банально. После тяжких ежедневных рабочих часов во имя хлеба насущного торопился в Манхеттен на 5-ю Аве в библиотеку, где обкладываясь литературой, не владея по существу языком, пытался по наитию вычислять адреса различных профильных компаний, где могли бы оказаться полезными мои знания. Тут выясняется одна любопытная деталь: если в Союзе, чем больше высоких регалий, указанных в заявлении претендента на вакансию, тем больше шансов занять востребованную должность, то в США всё наоборот. Реакция здесь однозначная – отрицательная: «Простите, но у Вас слишком высокий уровень подготовки. Мы на сегодняшний день в специалистах подобного класса не нуждаемся, но в случае изменения ситуации непременно Вам позвоним». Звонков, конечно, не было, ни одного, ни через неделю, ни через месяц.

Пришлось в срочном порядке менять тактику и «выбросить из памяти» свои прошлые заслуги, а, рассылая пачками новые резюме, рассчитывать лишь на малоквалифицированную работу. Сработало: предложения посыпались, словно из рога изобилия. Одной из первых стала компания по заправке огнетушителей за 3.25 доллара в час, что по сегодняшним меркам с учетом уровня инфляции было далеко не самым худшим вариантом. Неплохая американская практика было получена мною на начальном этапе американской жизни в Лонг-Айлендской мастерской по ремонту списанных станков, где удалось изучить многие особенности американского машиностроения и, добираясь до места работы по 4-5 часов в день, иметь семь долларов в час. Достаточно было бы взглянуть на кисти моих рук того времени, чтобы понять, какие трудности мне приходилось преодолевать, карабкаясь по каменистым остроконечным склонам американской реальности, то падая, то поднимаясь вновь, но никогда не упуская из поля зрения, что иного пути просто нет, что это единственный доступный способ не потерять себя.

В.К.: – Мне очень важно выяснить в канве нашего разговора, когда и в силу каких обстоятельств Ваша деловая карьера в Америке вдруг резко изменила своё направление и пошла в гору? Что послужило катализатором этого феноменального процесса, ибо результаты, достигнутые Вами, не только ошеломительные, но и не имеют аналогов, во всяком случае, в границах нашей общины, колоссальная успешность которой в США не вызывает ни у кого сомнений.

Подчёркиваю это обстоятельство в силу того, что любое сравнение должно быть в обязательном порядке строго корректным, ибо в противном случае оно теряют свою объективность. Хочу без малейшего преувеличения и отступления от истины подчеркнуть, что Вы, дорогой Эдуард Абрамович, являетесь гордостью нашего небольшого этноса, поскольку Ваш практический вклад в сферу американского хай-тека даёт основание для столь высокой оценки. Многие десятки патентов, полученных Вами в США и за их пределами в сфере технологии чистых материалов, принесших прибыль, измеряемую многими десятками миллионов долларов, – разве это не триумф упорства, мужества, настойчивости и бойцовского характера, проявленные Вами? Вне всяких сомнений.

Итак, ещё раз повторяю свой вопрос: когда и в силу каких обстоятельств Ваше упорство, творческая жилка и высочайший профессионализм стали приносить ощутимые результаты? Ведь, судя по Вашим визитным карточкам, Вам удалось за эти годы выступать в роли президента, вице-президента, либо директора шести профильных крупных компаний, в числе которых одна была представлена даже Японией.

Э.П.: – Не сочтите меня фантазёром и человеком далёким от реальности, но переворот в моей деловой карьере произошёл в 1986 г. в тот миг, когда в мою жизнь вошла Галина, ставшая не только моей официальной женой (жены встречаются разные), но и близким другом, в природе которой надёжность и преданность занимают центральное место, являются сутью её характера. Рядом с ней у меня появилось дополнительное чувство уверенности, ощущение значимости своей деятельности. Хотите верьте, хотите нет, но за что бы я не брался, какие бы цели не ставил перед собой – всё стало разрешаться наилучшим образом, словно по моновению волшебной палочки. Я это объясняю той живительной аурой, которая исходит от Галины, от той атмосферы доброжелательности, которую она неустанно поддерживает в нашем доме.

В.К. – Нет спора, моральный климат в семье – колоссальная жизненная энергия, способная поднять мужчину на невиданную высоту, либо бросить оземь. Не случайно существует поверье, согласно которому за каждым успешным мужчиной стоит конкретная женщина. А в Вашем случае, судя по уверенности, исходящей от Вас, сомневаться в этом не приходиться. Дай Б-г, чтобы так оно и было ещё долгие долгие годы. Галина, судя по всему, судя по той атмосфере, которая воцарилась в Вашем доме – это Ваш живительный талисман, Ваша муза, которые посылаются лишь Сверху, а потому не имеют и не могут иметь материального эквивалента. Берегите друг друга!

Однако слышу шепот со стороны наших читателей, напоминающих, что пубудило меня изначально анонсировать героя этого интервью как удивительного человека? Нет, он не от мира сего, а привлекающий к себе не только своими величайшими способностями, сумевший не потеряться в этой стране, а подняться на недосягаемую высоту. Но при этом никогда, ни словом, ни жестом не напоминающий о своей исключительности, в лексиконе которого никогда не звучит местоимение «Я». По жизни он идет ровной, спокойной, достойной поступью, постоянно участвуя в массе благотворительных программ, включая родную общину, на что им ежегодно выделяются серьёзные средства. Всегда предельно скромно одет, сторонится света рампы, президиумов. Такой человек не может не вызывать к себе глубокое и искреннее уважение окружающих.

Что касается факта, свидетельствующего, что наш друг, просто Юра, которого мы знаем с незапамятных времён по Шедовому переулку, который сумёл не только преодолеть все испытания американских горок и не потерять себя, но и опуститься на твёрдую почву в облике признанного американского ученого и бизнесмена, новациями которого пользуются передовые производства в масштабе всего мира, то в этом нет ничего удивительного. Просто наш Юра не только удивительный человек, но и в высшей мере добропорядочный, а потому находится под незыблемым оком Творца, охранные грамоты Которого ведут его по жизни, открывая в нужный миг, в нужном месте нужные двери.

Любитель кругосветных путешествий, он не оставил на земле ни одного уголка, где не ступала бы его нога. Причём, чаще вместе с Галиной, если речь не шла о деловых поездках. Вот и на сей раз они планируют отправиться при удобном стечении обстоятельств в очередной трехмесячный круиз по странам юго-восточной Азии, Австралии и Новой Зеландии. Счастливого Вам плавания, будем с нетерпением ждать Вашего возвращения.И самое главное, чтобы предстоящее путешествие было не последним.

В.Кандинов