Борьба и любовь — еврейское чудо

От редакции: в нынешнем номере нашей газеты мы завершаем ознакомление читателей с очень полезным материалом Меира Мучника «Неидеальный мир идеальных возможностей»

 (Окончание)

Что ж, конечно, если сам супруг не нравится, а нравятся только его деньги или статус — то это и вправду нехорошо, ибо тут даже и увлечения самим человеком нет, не говоря уже о долговечной привязанности.

Но не всякий расчет есть корысть. Есть также расчет не денежный, а просто разумное планирование жизни. Причем в других ее аспектах это само собой разумеется. Выбор профессии или места жительства совершается "по любви" или "по расчету"? Конечно, случается увлечение тем или иным делом, или очарование местом, и хорошо, если твоя профессия и твое место тебе потом продолжают нравиться. Но все-таки лучше всего это решать на основе трезвой оценки своих способностей и нужд: подходит ли тебе эта профессия, способен ли ты на это, удобно ли это место жительства, есть ли тут все необходимое типа магазинов, школ, транспорта и т.д.? То, что человек принимает такие решения с точки зрения своего желания хорошо устроиться и преуспеть в жизни, никак не считается какой-то особо плохой корыстью.

Или другие типы партнерства людей, в бизнесе или в любом другом общем деле: они заключаются "по любви"? Конечно, нет, это было бы абсурдно. А как? По расчету: можем ли преуспеть вместе, плодотворным ли будет союз? Во всех таких случаях расчет — это не столько корысть, сколько просто трезвость и желание добиться успеха.

Вот и в браке так: изначально постараться трезво оценить возможность построения глубокой привязанности, на этой основе жениться, а потом развивать саму ту привязанность, которая и называется любовью, и которая в конечном итоге ни от чего не зависит.

[2] Ввиду сказанного, можно также понять и суть запрета лашон хара — злых сплетен, который приравнивается традицией к трем самым тяжким грехам (убийству, прелюбодеянию и идолопоклонству) и тоже считается причиной этого долгого изгнания. Я как-то спросил духовного наставника своей йешивы, как Тора может требовать, чтобы я не верил сплетням? Ведь если о ком-то рассказывают, что он плохо поступил, и это вполне возможно, а рассказчики, насколько я знаю — не лжецы, то наверное это действительно так. Он ответил, что запрет верить сплетням — это не отдельный закон, а часть системы, в которой он сопряжен с заповедью возлюбить ближнего. Если ты кого-то любишь, то не хочешь верить, что он поступил плохо, не можешь этого допустить, даже если рассказчик — не лжец! И очень быстро приходят в голову всевозможные теории и объяснения: должно быть рассказчик что-то не так понял, получил неправильное впечатление, не все увидел и т.п. Ибо не мог любимый мной человек поступить плохо!

(Однажды буквально такое случилось со мной. Одного из друзей в йешиве мои соседи по комнате заподозрили в воровстве и не хотели пускать. Они считали, что есть явные признаки. Но я просто не мог в это поверить, он был моим близком другом, которого я любил. (И в конце концов подозрение действительно оказалось ложным!). А в мире известны даже случаи, когда родители террористов, несмотря на неопровержимые доказательства их вины, упрямо отказывались верить, что их дети могли такое совершить, и цеплялись за самые безумные теории, что все это недопонимание или клевета).

То же, наверное, относится и к другому требованию Торы — судить людей благосклонно (лекаф зхут), о чем уже упоминали. Почему я должен выдумывать всевозможные оправдания и теории, что плохой поступок на самом деле не был злоумышленным, если по логике он скорее таковым был? Потому что это тоже сопряжено с заповедью любить ближнего: кого любишь, того автоматически стремишься оправдать во всем и сопротивляешься любой компрометирующей его информации.

[3] И становится понятным утверждение Торы (Берешит 29), что "Б-г увидел, что Лею ненавидят". Возможно, Яаков не любил ее так же сильно, как Рахель, но разве он откровенно желал ей зла? Конечно, нет, но "ненависть" вовсе не обязательно означает такую степень неприязни, а просто недостаток близости и отчуждение — а это Лея явно ощущала.

[4] Высшее образование уже не столько для воспитания людей, сколько для профессиональной подготовки — но мы еще не нашли профессии, которые будут нужны в идеальном мире.

[5] Поэтому также не будут нужны писатели, хотя они, вроде бы, не исправляют никаких недостатков в реальной жизни, а только дают людям позитивное удовольствие от чтения. Нет уж, о чем обычно все рассказы, повести и романы? Опять же, о каких-то ситуациях, отражающих реальную жизнь: борьба добра и зла, стремление к цели и т.д. В этом вся острота сюжета: будет ли все хорошо? Победит ли "хороший" герой? Спасется ли? Будет ли наказано зло? Другими словами, художественная литература - это всего лишь дополнительная возможность (только на этот раз фиктивная) жить еще чьей-то жизнью, кого-то любить и с ним сопереживать. А для этого, как сказано, должна существовать и возможность зла и страданий. (По некоторым наблюдениям, в более спокойные и мирные времена люди больше любят литературу и кино о борьбе и страданиях — потому что им не хватает сильных эмоций в реальной жизни!)

Так что в идеальном мире не будет ни литературы, ни кино, ни опер, ни песен - а также и любой музыки, даже без определенного сюжета и слов. Ведь музыка тоже трогает людей потому, что выражает эмоции, радость и печаль. Более сложная музыка, типа симфонии — это еще один способ изложения целого сюжета, радостного или трагического. Так что в идеальном мире и этого не будет. А без музыки, понятно, не будет и танца.

А как насчет просто красивого искусства, типа живописи, скульптуры или поэзии, которые не обязательно выражают какие-то эмоции (хотя часто), а просто являют собой красоту и гармонию (и музыка тоже бывает такой)? Это уже более тонкое дело, но в целом красивая форма, рифма или гармония приносит наслаждение потому, что она могла и не быть такой идеальной, не все так хорошо сочетается. Что отражает неидеальную жизнь, в которой не все так гармонично и правильно. Таким образом, даже абстрактная, "чистая" красота ценится именно потому, что контрастирует с несовершенным миром и служит отдушиной для людей, жаждущих хотя бы какой-то образ совершенства, которого в реальной жизни так трудно добиться. Идеальная жизнь, в которой невозможны диссонансы и изъяны, лишила бы даже абстрактную красоту и гармонии тех ассоциаций и той ценности.

[6] И не нужны будут журналисты с их газетами и журналами — потому что не будет новостей. Ведь новости обычно плохие (катастрофы, войны, конфликты, скандалы), а иногда хорошие - когда какое-то из этих зол исправляется (заключен мир после войны, принят закон, решающий какую-то проблему, построено что-то, чего не хватало). Короче, любая новость означает какую-то перемену — хорошо, если к лучшему, но и тогда неминуемо от худшего. От вершины же можно идти только вниз, поэтому в идеальном мире ничего не может меняться.

Включая и местоположение: не нужно будет никуда ходить и ездить, а значит, не нужен будет транспорт: дороги, мосты, автомобили, поезда, самолеты — и их водители, машинисты и летчики. Ведь почему надо куда-то ездить? Потому что здесь чего-то не хватает. Но в идеальном мире здесь будет все, что надо. Ездить в школы и больницы не понадобится, потому что они сами будут не нужны. Магазины? А они зачем — как и вообще любой бизнес? Только для того, чтобы организовать доставку товаров, которых нет здесь. Но в идеальном мире все, что нужно, уже будет здесь. Еда — пусть растет на деревьях у нас в саду, как фрукты. Да и вообще, почему Б-г создал нас так, что без постоянного приема пищи умрем с голода? Не мог придумать более качественную "батарейку"?

Да, но поездки могут быть не только деловыми, но и туристическими. Мы ведь по-прежнему захотим повидать всякие красивые места, отличные от наших, правильно? Да, но само то, что мы отделены от них расстоянием, которое надо преодолеть, тоже является недостатком этого мира. Почему Б-г сделал мир таким большим, а нас такими маленькими? Или почему не приделал нам крылья, чтобы могли спокойно летать и смотреть на все, что захотим, без всяких поездов и самолетов? Опять размечтались? Почему, ведь такими Б-г уже создал птиц, они могут совершать перелеты за тысячи километров, и чем мы хуже?

Помимо этого, природные красоты, как шедевры искусства, доставляют такое наслаждение только потому, что уникальны в мире, где далеко не все так красиво. В идеальном же мире эта уникальность будет утеряна.

[7] Это не служит оправданием для каждого конкретного преступника: мол, Б-г меня таким создал. Нет, у него самого был выбор, совершать преступление, или нет, а преступников и без него хватает. (Впрочем, это отдельный разговор.)

[8] Я лично знал двух людей, прошедших Освенцим (один из них уже буквально находился в газовой камере, но в последнюю минуту нацистам потребовалась рабочая сила, и его оттуда забрали). И, что интересно, именно их потомков, детей и внуков, я нашел в наибольшей степени здоровыми и цельными людьми, с ними было удовольствие иметь дело. Воистину сильные люди в тяжелейшей ситуации выковались и стали еще сильнее.

[9] Кстати, этот принцип действует и в пространстве, и во времени: "раньше было лучше" или "хуже". Ведь раньше было средневековье или тоталитарные диктатуры, как же люди тогда жили! Или, наоборот, были "старые добрые времена". Были великие люди, каких теперь уже нет — вот была жизнь! Или будущее будет светлым, или, наоборот, с сегодняшней-то молодежью или изменением климата. Только мы, здесь и сейчас живем "нормально".

[10] Что же касается больших заработков, то они часто являются лишь одной стороной в целом более высокого уровня жизни — что означает также и большие затраты. Больше денег значит больше возможностей их тратить. И, в конечном счете, лишних денег у человека будет немного. Их будет достаточно для того, чтобы поддерживать тот высокий уровень жизни — но для самого человека это будет уже новой нормой, поэтому даже если будет больше благ, это не значит, что будет больше наслаждения.

Верно также и то, что большие деньги часто зарабатываются теми, чья профессия требует постоянной работы, с безумным графиком, так что на практике у человека едва остается времени и сил, чтобы наслаждаться теми деньгами, что у него есть. Неспроста многие из богатейших людей мира пожертвовали огромную долю своего богатства на разного рода благотворительные цели: не только потому, что почувствовали такую ответственность (хотя также и поэтому, и это достойно похвалы), но и потому, что осознали, что сами просто не в состоянии насладиться таким количеством миллиардов долларов и истратить их исключительно на себя. У одного человека в этой жизни слишком мало времени и сил для такого количества наслаждений!

[11] Вообще-то, это известный парадокс жизни: удерживать достигнутое труднее, чем изначально достигать. (Так, в спорте часто труднее защищать титул, чем изначально завоевывать). Потому что для достижения нужно трудиться на полную мощь, это понятно, поэтому человек и трудится. Тогда как само достижение создает соблазн почивать на лаврах, и если для удержания этого уровня все еще требуются усилия, то бывает трудно правильно рассчитать, сколько требуется, и можно ошибиться и недоработать.

[12] Интересно, что самая большая пока что катастрофа в истории — Вторая мировая война — послужила также средством преодоления американской экономикой Великой депрессии предвоенных лет, заставив ее работать на всю катушку, и способствовала ее превращению в самую мощную в мире. Россия никогда экономикой не славилась, зато славилась культурой и искусством, и именно война стала эпохой создания самых красивых и душевных песен в ее истории — особенно первая половина войны, когда ситуация была катастрофической. А ученые с обеих сторон приложили максимум усилий и построили атомную бомбу (с возможностью использования атомной энергии и в мирных целях). Как говорят, война — двигатель прогресса. А выжившие солдаты, несмотря на все тяготы и ужасы войны, часто вспоминают то время как лучшие годы своей жизни: тогда жизнь имела особый смысл, тогда любовь и дружба были другими. А в Америке живших тогда называют теперь "величайшим поколением". Да, великая война и великое несчастье порождает великих людей, которые живут и чувствуют по максимуму.

Та война также принесла самую великую Катастрофу еврейскому народу - но что мы знаем о величии тех, кто погиб в Холокост, интенсивности того, что они испытали, и их положении на Небесах, куда они вознеслись? А что касается жизни еврейского народа уже в наше время, то такое ли уж проклятие в том, что Израилю постоянно угрожают враги, и периодически приходится с ними воевать? Если призадуматься, эти войны в целом не слишком катастрофичны (хотя, конечно, мы специально не напрашиваемся и молим Б-га об избавлении), зато делают жизнь более интенсивной и осмысленной, а также помогают народу сплотиться - в чем Израиль крайне нуждается, с его-то расколом на разные течения и пламенные идеологии. Как сказал один мудрый журналист, у Израиля есть "защитный пояс врагов"...

[13] Интересно, что даже люди, профессия которых вроде бы не предполагает борьбу, все равно находят, против чего бороться, создают себе какой-то образ врага. Так, деятели искусств — поэты, музыканты и т.п. — часто говорят пренебрежительно об "обывателях", которые не обладают должным слухом и не понимают их высокого искусства. Или начинают враждовать с коллегами, чье искусство не считают "истинным". Это может выглядеть снобизмом и злобой, несовместимыми с их часто воистину возвышенным искусством. Но это результат естественной потребности людей не только творить добро, но и бороться с каким-то злом. Если не реальным, внешним врагом, то с "варварами" или с "еретиками" в собственных рядах. Ибо, как сказано, это наполняет жизнь особым смыслом и дает людям чувство собственной добродетели. То есть, в конечном итоге, врачи тоже должны быть в чем-то солдатами!

[14] Кто же на самом деле прав? Кто первым начал? Это часто трудно определить. Во многих случаях они уже давно дерутся, и каждый удар — это ответ на последнее действие противника, поди разбери, в чем там было дело изначально. А часто это уже и не важно, но с тех пор они так много друг друга били, что в процессе самой драки у них накопились взаимные обиды, и каждый пришел к убеждению, что противник его ненавидит и хочет навредить, и надо давать отпор. И даже если удается определить, кто первым начал, все равно возможен спор о том, был ли это акт агрессии или невинные или правомочные действия, пусть и неприятные для другой стороны.

[15] Действительно, "экстремизм" своих ястребов часто представляется миротворцам более опасным для страны/религии, чем угроза со стороны внешнего противника, которая, по их мнению, во многом иллюзорна. "Они портят нам отношения с другими и втягивают нас в ненужные войны". И, как сказано, они тоже бывают правы. Но, с другой стороны, если действительно надо искоренять беспричинную ненависть, то миротворцы должны раскрыть и собственные глаза на воины — тоже хорошие люди, которые дело, которое считают правым и святым.