КТО, КОМУ И ЧЕМ ОБЯЗАН!

Беседа с гл. раббаем Центра «Бет Гавриэль» Имануэлом Шимоновым

Жизнь полна непредвиденных поворотов. Один из непростых моментов эмигрантской реальности оказался связанным с проблемами подчас излишне усложняющихся в некоторых семьях взаимоотношений между родителями и взрослыми детьми. Видимо, в условиях новой непривычной американской экономической культуры известный постулат еврейской нравственности, адресованный детям, “почитай и даже бойся родителей своих” не всегда правильно истолковывается не только старшим, но и младшим поколениями в отдельных домах. Вновь возвращаясь к этой злободневной теме, мы обратилась к раббаю Имануэлу Шимонову с просьбой прокомментировать первопричины её остроты.

И.Ш.: Своевременный вопрос, к сожалению, вносящий немало ненужных сложностей во взаимоотношения между родными людьми. К примеру, некая почтенная супружеская пара, коротающая старость в доме любимой дочери, окружённая её вниманием и заботой, лаской внуков и предусмотрительностью успешного зятя, пригласила как-то на деликатный разговор старшего сына, отца четверых детей. “Мы живём в доме твоей младшей сестры, – найдя подходящий момент, обратился к сыну отец. – Бизнес сегодня у неё упал, а потому ты должен ежемесячно вносить половину суммы её мортгича за дом”.

Разговор, к сожалению, не получился: сын пытался объяснить родителям, что он готов, как и прежде, поддерживать их материально, от чего никогда и не уклонялся, и не отказывался, но не в таком размере, как они ныне неожиданно требуют, поскольку у него четверо своих детей, которых ещё предстоит поставить на ноги. В итоге разгорячённая мама сочла возможным завершить неприятное общение напоминанием о том, что они с отцом дали сыну жизнь, а потому он перед ними в вечном неоплаченном долгу.

Согласитесь со мной, дорогой читатель, что резкие слова типа “обязан”, “должен” в подобных ситуациях, означающие, по существу, бесспорное требование о возврате когда-то данного “под процент кредита”, мягко выражаясь, не уместны. Во-первых, наши дети, образно выражаясь, “не вступают с нами в соглашение, чтобы мы произвели их на свет”. И если мы это делаем, то лишь ради собственного удовольствия, естественного стремления к продолжению рода и опять таки в надежде на то, что в старости будет на кого опереться.

В.К.: Насколько оправдан подобный тон разговора, и чем он мотивирован?

И.Ш.: Мне представляется, что это есть следствие неправильного понимания отдельными людьми своей родительской миссии. Нормальные люди исполняют её, прежде всего, не как навязанный кем-то извне “долг” или “обязанность”, а как внутреннюю потребность, необходимость, когда благополучие детей является одним из главных условий собственного физического здоровья и морального спокойствия отцов и матерей. Так устроен мир!

В то же время искусственное стремление некоторых родителей навязать детям силой личного авторитета свою волю, безропотное исполнение своих требований и желаний, систематическое напоминание об обязанностях и долге детей перед родителями в силу бесценности подаренной им жизни вряд ли ведёт к желаемой цели. Иной раз можно услышать от непомерно самоуверенного и самонадеянного главы семейства: “Мои решения в доме ни детьми, ни женой не обсуждаются. Как я сказал, так и будет”.

Ещё “Вавилонский Талмуд” предупреждал не только о сомнительности, но даже и опасности построения семейных отношений подобным образом: “Если мужчина нагоняет страх на своих домашних, он в конце концов совершит (или будет ответственен за совершение) три греха: прелюбодеяние, кровопролитие и нарушение Шаббата”. Говоря о характере построения отношений между родителями и детьми, особенно, когда последние взрослеют, обзаводятся своими семьями, следует подчёркивать и нажимать не на “долги” и “обязанности” младших перед старшими. Тем более стыдя и коря их, подчас даже на повышенных тонах и даже при помощи общественного мнения, что греха таить, даже обращаясь в правоохранительные органы, сторонясь при этом проверенных поколениями способов сближения с детьми, апробированных еврейской традицией.

Иной раз приходится в данной связи вновь и вновь удивляться, наблюдая за преуспевающими родителями, тот час удовлетворяющими любое желание детей, но не получающими взамен от них даже элементарного уважения. И в то же время обращаешь внимание на счастливые скромные семьи, где фактическое усердие родителей в отношении детей ограничивается, образно выражаясь, мудрым субботним благословением.

В.К.: В чём секрет этого противоречия?

И.Ш.: Думаю, что никакого противоречия здесь нет. Скорей всего, всё здесь закономерно! Детская врождённая любовь к родителям, привязанность (мама кормит грудью, вместе с папой учит делать первые шаги и т.д.) со временем перерастают в осознанные высокие чувства, подпитываемые авторитетом, мудростью, терпением, благородными поступками старших, на почве которых и “обязанности”, и “долги”, и “ответственность” детей за родителей перерастают в их внутреннюю потребность, без исполнения которой, когда приходит время, они не мыслят своего существования.

Этот тот случай, когда и “долги”, и “обязанности”, не весят тяжёлым бременем над головой человека, теряют даже малейший отзвук навязанного, негативного явления по принципу “берёшь чужое – отдаёшь своё”, а становятся по мере их достойного и желаемого исполнения частью жизни родных людей. Могу с огромным удовлетворением констатировать, что вокруг тысячи примеров, когда взрослые, уже сами седые дети, успевшие обзавестись собственными внуками, не считаясь ни со временем, ни с собственными непростыми заботами по дому, ни с работой, и днём и ночью опекают своих престарелых родителей и не потому, что чувствуют себя “должниками”, “обязанными”, а потому, что по-другому не могут, по-другому душа изболится, лишит покоя.

К великому сожалению, встречаются факты иного характера. Мне недавно в данной связи пришлось столкнуться с одной совершенно дикой историей. В одном американском штате, где, согласно действующему законодательству, детям разрешается исполнять роль хоматтендент при престарелых родителях, некая молодая успешная замужняя дама, мать двух подростков, хозяйка внешне вполне благополучного дома набиралась … “смелости” (трудно назвать её поведение своим настоящим именем) месяцами не открывать двери своих очень нездоровых отца и мамы, аккуратно получая при этом зарплату. Родители, стыдясь огласки поведения своей дочери, были вынуждены терпеть данный факт, испытывая при этом не только физические мучения, но и нестерпимую моральную боль.

В.К.: В чём причина подобного отчуждения между родными людьми, когда речь не может идти не только о почтении детей к родителям, но даже об элементарной видимости приличия в отношениях, хотя бы во имя морального здоровья собственных детей, что со временем наверняка отразится и на судьбе упомянутой Вами молодой дамы?

И.Ш.: Причин здесь много и самых разных. Не упущу возможности ещё раз подчеркнуть, что тема взаимоотношений между родителями и детьми очень сложная, деликатная, особенно в Америке. С годами, по мере того, как дети взрослеют, эти отношения обрастают тысячами новых обстоятельств и лишь те способны сохранить их теплоту, родство и близость душ, кто осознаёт, что без каждодневных обоюдных усилий эта задача успешно не решается.

Фундамент этой близости закладывается с раннего детства, когда ребёнок ощущает, что неимоверно дорог для своих родителей, он никогда не слышит ни от мамы, ни от папы, как бы они не были заняты, “отстань, у меня нет времени”. Дальновидные родители стремятся оставить детям, прежде всего, не счета в банке, а способствовать получению ими серьёзной профессии, ремесла, дающих возможность для достойной жизни.

Детям невозможно навязать чувство почтения к родителям ни авторитетом своего возраста, ни утверждениями, что так должно быть. Впрочем, бесспорно и то, что дети, в свою очередь, должны иметь на данный счёт твёрдые понятия, ибо это дорога с двухсторонним движением. Царь Соломон, прославившийся своей незаурядной мудростью среди людей, писал: “Воспитывай ребёнка его путём, тогда, даже состарившись, он не свернёт с него!” (“Притчи царя Соломона”, 22:6).

Если родители заставляют ребёнка идти по пути, который не соответствует его природе, то пока он их боится, он будет идти этим путём, говорит Виленский Гаон. Однако, если им удастся направить его природу по “его же пути”, то сын продолжит идти по этому пути всю свою жизнь… В этом суть секрета непростого пути, идя по которому родители и дети не думают о том, что кто-то кому-то что должен или чем-то обязан. Они просто любят и чтят друг друга и никогда не позволят ни себе, ни кому-либо со стороны поставить под сомнение это светлое чувство.

В.Кандинов. Из книги «Цена еврейского счастья», 2018.